Автор: Харченко Ольга
Рассказ «Последний замок»
«Быть незаметным человеком хорошо», - думал он, глядя на молодую пару. «Главное – это быть незаметным, быть терпеливым», - тихо говорил он себе, озираясь и поглядывая на прохожих вокруг. Никому не было дела до седого старичка, мерно прогуливающегося по набережной. Он был похож на одного из тех, которые играют в шахматы там же, у воды. Сколько их таких тут ходит. Да и что может сделать какой-то старик?
А он знал, что может. Он не только знал, но честно и твердо шел к тому, что он задумал еще сорок два года назад, когда она убежала от него в последний раз. Он до сих пор помнил запах ее волос. Отчетливо помнил ее смех и голос. Она была вся внутри него, но ее не было рядом. Он хорошо помнил ее слова, которые она произнесла тогда, и потому безропотно столько лет выполнял условия нелепого уговора.
«Нет, людям и вправду нет дела до стариков... Они обращают внимание только на плакаты и вывески. Кофе, новый концерт или очередная промывка мозгов за хорошую сумму. Они все готовы отдать деньги за то, чтобы показать какая у них насыщенная жизнь..., и она тоже одна из них. Она обязательно пойдет сегодня к своей Мариночке на маникюр. В пять тридцать. Она выйдет, аккуратно поправит свое любимое розовое пальто и пойдет. Уже не так легко и не так быстро, но все также грациозно и красиво. Я снова буду стоять и смотреть. Я не подойду к ней, только пройду потом там, чтобы вдохнуть ее запах, который нисколько не изменился с тех времен...» - думал старик и не отрывал взгляда от молодой пары.
На набережной у заборчика стояла девушка, лет семнадцати на вид, в коротеньком черном пальто и с кудрявыми каштановыми волосами, и с ней парень чуть постарше, в джинсовой куртке поверх черного свитера.
«Вот сюда хочу повесить!» - сказала девушка, - «Или, может, ты сам хочешь?» - добавила она, глядя на парня и потянувшись к нему, чтобы поцеловать в щеку.
«Твой подарок, давай сама выбирай, куда вешать и как», - ответил он.
«Как хорошо, что они мне тут попались. Я чувствовал, что сегодня это случится. Мне не придется ждать свадеб, они подошли ровно туда, я уверен», - думал старик.
«Ну все, я, кажется, повесила. Так, теперь закрываю. Все!» - сказала девушка.
«Ну а теперь бросай ключи в воду, чтобы никто и никогда их не нашел и не открыл замок», - сказал парень, обнимая свою возлюбленную.
Девушка бросила ключи в воду, вновь поцеловала парня и сфотографировала замок, который теперь остался в дар набережной. Его было даже отсюда видно. Еще не заржавевший он красиво светился на весеннем солнце. Молодые в последний раз взглянули на замок и ушли в сторону метро.
Старик встал со скамейки. «Осталось теперь только одно: сделать все незаметно. Хотя руки у меня слишком трясутся. Это все нервы. Я слишком долго шел к этому. Сегодня или никогда. У нас осталось так мало времени», - думал он, подходя ближе к заборчику и оглядываясь по сторонам.
«Теперь, когда я соберу всю тысячу замков, она не будет смеяться, она станет моей, будет со мной, и у меня нет сил дожидаться этого момента!». Старик подошел ближе к замку. На алой краске виднелась надпись: «Нютка и Ромка ровно год вместе». Старик усмехнулся. «Они уже по случаю года отношений замки вешают, вот молодежь. Годы брака – это любовь, а не ваши замки через месяц или год. Ну, недолго ему тут висеть осталось. Не зря же они его к этому большому замку повесили. Как же любят все это место. Забавно. И им даже нет дела до того чтобы проверить, где заканчивается столбик и есть ли в заборе щели. Один я знаю, только я, что она там есть...». Мужчина вспомнил, как спиливал ночью этот столбик в заборе, рядом с большим замком, он уже тогда догадался, что это место полюбится многим.
Старик снял замок и положил в карман. Руки тряслись, по спине катились капли пота от напряжения. «Нужно скорее добраться домой, нужно позвонить ей и все сказать, а лучше прийти, да точно, я пойду к ней, возьму их все и пойду. Только бы добраться живым до квартиры». Он, как ему казалось, побежал, но в самом деле, он медленно побрел в сторону своей квартирки на Воеводина, недалеко от самой набережной. «Ей понравится, она точно вспомнит, мы будем счастливы», - думал он, ступая по брусчатке.
Когда старик вошел в квартиру, его немного помутило от запаха ржавчины. Старые замки лежали повсюду, и на каждом из них был выведен свой номер. «Треклятые замки, как же я устал с ними возиться», - подумал старик, спотыкаясь об один из них. Он медленно надел тапочки и прошел на кухню. На столе стоял остывший чай с сахаром. Старик присел на табурет и отпил немного. «Нужно перевести дух только, пара минут и я уже буду у нее, я покажу ей их все, а может привести ее сюда? Нет. Тут слишком грязно. Она прекрасна. Нет, я просто возьму их все и понесу», - думал старик, отхлебывая чай, - «Сейчас же встану и пойду к ней».
Руки снова затряслись от волнения. Мужчина посмотрел на них и постарался сжать их, чтобы успокоиться. Но ничего не помогало. Он слишком долго ждал этого момента, чтобы просто понять, что он настал. Старик встал и пошел в гостиную. В ней во всех углах лежали разной величины замки. Новые и старые, они были повсюду. Казалось, что здесь их давно уже больше тысячи. Но такого быть не могло, он все считал.
Старик встал, раздумывая, куда сложить их все, чтобы ей показать. Он поплелся снова на кухню, чтобы найти там пакеты. После долгих двадцати минут поиска, он наконец вышел снова в гостиную и стал медленно и тихо собирать замки в пакеты. Руки дрожали, и каждый замок так и норовил выскочить из руки старика. Но тот был упорен. Он сжимал замок и аккуратно складывал его в пакет. Один за другим. «Во всем нужно терпение», - думал он.
Он снова вспомнил ее тогда. Десятый класс. Она в красивом белом фартуке и огромных бантах стоит перед ним. Завитки ее русых волос спадают ей на плечи. Она смеется. Снова и снова смеется. А он лишь растерянно смотрит на нее, пытаясь запомнить каждую мелочь. Он пытается что-то сказать ей, но она перебивает его:
«Вологдин, чтобы я вышла за тебя замуж? Да ни за что! Тебе и тысячи замков не хватит, чтобы открыть мое сердце», - говорит она.
«Тысяча? Я найду тысячу замков!» - отвечает он энергично. Его питает надежда на то, что еще не все потеряно.
«Ну ищи, боюсь только долго искать будешь», - смеется она снова.
«А какие нужны тебе?» - спрашивает он, уже почти срываясь с места, чтобы начать искать их. Она смотрит на него.
«Ну, я не знаю, Вологдин, хоть бы и те, что на набережной, железные! И еще лучше, целые!» - говорит она и в последний раз улыбается ему. К ней уже бегут ее подружки.
«Женька, давай с нами, там сейчас такое было...» - говорят они, хватая подругу под руки и пытаясь увести.
«Женя!» - кричит он. Девочка оборачивается. «Я найду тебе их все, ты будешь со мной!». Девочки смотрят на Вологдина, а потом снова смеются и убегают.
Он тихо улыбнулся, как и всегда, когда вспоминал этот момент. Тогда ему казалось, что будет просто взять и найти, принести ей и выложить все эти замки. Но ему хотелось, чтобы они были целыми, чтобы все было по-честному. И тогда ночью он срезал один из столбиков в заборе на набережной, как раз где висел большой замок, чтобы снимать оттуда новые красивые замочки и аккуратно складывать их в квартире.
Он начал собирать их сразу же после школы, потом в институте, он никуда не хотел ехать из города, лишь бы ему каждый вечер приходить на набережную и проверять свой забор. Долгие годы он собирал замки и следил за жизнью Жени. Он знал, что она была несколько раз замужем и что у нее есть дети в последнем браке. Знал и то, что дети к ней почти не приезжают, а она давно живет одна. Он стойко выносил те моменты, когда издали замечал ее с другими мужчинами, он считал, что она еще не может сама разобраться в жизни, вот и хватается за каждого встречного. Вологдин верил, что, когда он придет к ней, она непременно вспомнит о нем и бросится к нему, упрашивая остаться.
Сам Вологдин, конечно, никогда женат не был и не знал, что такое «своя семья». Он хотел только одного: быть с Женечкой, засыпать с Женечкой, видеть, как утром она делает ему яичницу и кофе, удивлять и любить ее. Об этом были все его мысли на протяжении многих лет, и потому он постоянно ругался с друзьями, когда тема заходила о любви. С друзьями, женатыми по любви уже по третьему разу.
Старик собрал один пакет. Ему требовался отдых. Руки устали, и спина отказывала помогать в сборах. Он поставил пакет к стене и присел на диван. «И почему я не собрал эти чертовы замки заранее?» - думал он, - «Это ведь мне намного легче было». Спустя пару минут старик снова встал, принимаясь складывать замки во второй пакет. Пакет, не выдержав тяжести, порвался и выпал из рук старика. Вологдин осмотрелся по сторонам и нашел еще пакеты на диване. Он начал заново собирать второй. К вечеру пакетов с замками уже было много. Как и пыли на полу, который хранил эти замки.
Вологдин никому не давал их трогать. Он старался вообще никого не пускать в свою квартиру, свой храм. Некоторые его друзья даже как-то упомянули на вечере выпускников, мол, Вологдин замки собирает для Женьки, но никто не поверил, а самой Жени в школе после десятого класса никогда и не было больше.
Старик посмотрел в окно. Уже стемнело и при свете ламп ему стало работать тяжелее. Ему нужен был только дневной свет, чтобы хорошо видеть и поэтому ему пришлось пойти спать. В кровати он еще долго лежал с открытыми глазами, перед которыми мелькали картинки школьной жизни. Ему было сладко ощущать то, что уже завтра он пойдет к Жене. Он постарался заснуть, но жажда встречи и бессонница взяли свое. И потому он так и пролежал до утра, думая о своей любви.
Он встал, как только рассвело, поел и снова принялся собирать свои замки. Один из другим. В пакеты и коробки, и вообще во все, что находилось в квартире пустое. Он снова делал перерывы и снова терпел боль в спине, ему хотелось скорее собрать все замки. Ему казалось, что он не выдержит еще одной ночи наедине с этими замками. Он хотел видеть Женю, и даже заскучал по набережной, где он бывал каждый день. Но времени думать уже не оставалось.
К концу дня он собрал почти все. Осталось вытащить последний из куртки. Старик прошел в коридор и достал из кармана замок. Положил его в последнюю коробку. На фоне серых и ржавых замков, этот был таким красивым и ярким. Старику вдруг стало грустно, от того что он мог лишить кого-то счастья приходить и смотреть на этот замок. Он вспомнил ту молодую пару. Какие они были счастливые. Но потом вздохнул и подумал, что и этот красный замочек вскоре стал бы серым и ржавым. И он ему в конце концов нужнее, чем им.
Старик еще раз взглянул на количество коробок и пакетов в комнате, не зная, что с ними сделать лучше. Их было слишком много и было бы слишком тяжело нести их к Жене. Он решил, что все-таки сам приведет ее сюда. Вологдин посмотрел на свои наручные часы. Они показывали шесть тридцать. Он еще успеет. Старик взял свою куртку и побрел в сторону дома, где жила его Женя.
Всю дорогу он думал, как скажет ей о том, что он собрал их все. Ее сердце для него будет последним замком, который он мечтал открыть всю жизнь. Он подошел к подъезду и нажал на домофоне «58». Раздалось привычное пиликанье домофона, и дверь отворилась. Старик вошел. Все также медленно он поднялся на третий этаж. Пятьдесят шесть. Пятьдесят семь. Пятьдесят восемь.
В пятьдесят восьмой дверь была приоткрыта. Старик подошел и не решался заглянуть в нее. Наконец кто-то услышал, что он подошел к двери, и открыл ее полностью. Это была женщина лет шестидесяти, на ней был шелковый халат цвета спелого персика и такие же тапочки. Весь ее вид говорил о том, что и в шестьдесят женщина может оставаться прекрасной, если за собой ухаживать.
- Женя, - сказал старик. – Вот я и встретил тебя.
- Женя? – переспросила женщина, глядя на старика. Вид его казался ей жалким. Старая поношенная куртка, протертые брюки уже выцветшего серого цвета, какие-то ботинки с торчащими из них шнурками. На вид ему было лет семьдесят, не меньше.
- Женя, я собрал, понимаешь, - говорил старик, не переставая хвататься одной рукой за другую, чтобы успокоиться. – Я сорок два года собирал эти замки, всю тысячу как ты и сказала тогда, вчера я нашел на набережной последний. Если ты не веришь мне, то прошу, пойдем со мной, я покажу тебе их все. Они все лежат в моей квартире. – Старик вдруг замолчал. Ему нужно было набраться сил, чтобы продолжить.
- Твой замок для меня последний, твоя душа для меня самый главный замок, который я мечтаю открыть, - говорил старик. – Ты обещала мне, Женя, я сдержал все условия нашего уговора... – старик вдруг остановился и посмотрел на нее. Ему хотелось увидеть на ее лице выражение счастья или радости, но он не мог понять, о чем она сейчас думает. Свет, который горел в коридоре квартиры и на лестничной площадке не давал ему возможности хорошенько рассмотреть ее лица.
- Я только сейчас поняла, - сказала женщина, - вы про Савельеву Женю?
- Женя, - еще раз со вздохом произнес старик, глядя на женщину.
- Жени нет больше... Уже давно нет... Простите, пожалуйста.
- Что ты такое говоришь? – сказал старик из последних сил.
- Она жила тут, когда в школе училась, мы тогда этажом выше жили. Я всех соседей знала, а уж Женю подавно, такой милой девочкой она была. Все мне говорили, что я похожа на нее, а мы с ней только смеялись в ответ. Она еще всегда угощала меня чем-нибудь. Только она погибла, когда поехала с родителями на море после школы... Ее сбил автобус.
Старик смотрел на нее и отказывался верить ее словам. «Моя Женечка, вот она, моя, моя Женька, я же так долго шел к тебе! О чем ты говоришь?» - думал он. Женщина посмотрела на него и не смогла сдержать слез.
- Тогда родители ее вернулись, - говорила она, начиная все больше плакать, - мы все спрашиваем, мол, а где Женечка, а они как в воду опущенные... ну, мы так и поняли, что беда случилась...
Старик стоял и молчал. Он отказывался верить в то, что говорит эта женщина, но одно он понял точно: перед ним действительно стояла не Женя. У нее нет ее золотистых волос, нет того голоса. Все это время он думал, что она рядом, но это была другая, совсем другая женщина.
Старик развернулся и молча побрел по лестнице вниз. Ему не хотелось больше ни слушать, ни отвечать. Он так долго боролся за то, чего нет. Он слишком ослаб от внутренней горечи, которая заполняла его и не давала ему мыслить и говорить.
Когда он вошел в квартиру, он снова увидел замки. «Как я мог так ошибаться? Как мог я так спутаться в своей любви, что не заметить, не знать, что Жени моей больше нет?».
Старик прошел в гостиную, не включая света, и нашел на столе бумагу и ручку. Почти не глядя на бумажку, он написал на ней две строчки и оставил на столе. Пора было ложиться спать, потому что ночью было еще страшнее сойти с ума от правды.
Вологдин лег и уснул.
И нашел Евгению Савельеву. Чуть позже. Когда кто-то из родных узнал о его смерти и нашел на столе записку: «Похороните меня рядом с моей Женечкой Савельевой, я все еще хочу быть с ней».