Превозмогая боль потерь и
тяжесть бытия,
мы смело открываем дверь
сегодняшнего дня.
Свободу среди серых стен
иль плен внутри себя –
Чего попросишь ты взамен
у суетного дня?
Куда бежать, коль цели нет,
лишь путь и тот назад?!
Щелчок, свист пули, звон монет…
и насторожен взгляд.
И суетой наполнен шаг,
лишь приоткроешь дверь…
Куда попроситься душа
теперь?
***
Протирая звёзды от пыли
Словно плафоны у люстры,
Мы с тобой в этом мире жили
И детей находили в капусте.
Мы с тобой в этом море плыли,
Ждали дней без дождей – хороших.
Пили чай, да стаканы мыли…
Иногда вспоминали о прошлом.
В этом прошлом нашем не общем
Мы кого-то за что-то любили.
И не с теми, сказать если проще,
Протирали звёзды от пыли.
Протирали до блеска, казалось,
Ткани чувств превращая в ветошь…
И как водится, что-то сломалось…
Но печали в помине нет уж.
Ведь в небе звезды нам светят ярче,
В том же небе и месяц светел…
Потому что однажды в марте
Я тебя в этом мире встретил
***
Гляжу на мир, в котором всё непрочно…
Поскольку состоит из многоточий.
Гляжу и ничему не удивляюсь,
Поскольку удивляться ненаучен.
И там, и тут, сменяя день за днём,
Туда-сюда снуют не замечая,
всё те же личности
с лицом весьма печальным…
Идут, бегут, плывут, летят, ползут…
И я бегу, из кожи лезу вон,
копейками стихов бренча в кармане…
Как ёжик неизшедший из тумана,
Чей ножик не наточен, но остёр.
Как он опять и снова, и всегда
Постигнуть образ призрачный пытаюсь.
И оттого туда-сюда мотаюсь,
И током истекаю в провода
***
Рассветы рифмуя с закатом
Как жизнь начиная с затакта
По крышам чеканим staccato
Дождями безудержных слез
В мгновеньях ушедших куда-то
Без времени, значит без даты
На струнах дождя pizzicato
Играем мелодию грез
Замедлив свой бег многократно
По актам идем без антракта
Пусть выглядит это бестактно
Но, в сущности, это всерьёз
И жизнь начиная сначала
Нарочно отринув печали
Идем к незнакомым причалам
По картам придуманных звезд
***
Свет от окна. Тугая струна. Чужая весна. Иллюзия страха.
Скупая печаль. На столе стынет чай.
Нет силы кричать потерянной птахе...
Вперёд!
Чуть скрипнет дверь как осколком потерь
По душе пробежит ирреальное счастье
Пол мира у ног, сокрушается Бог,
А за окном бушует ненастье
Вперед!
Девять грамм страх. Небосвод на руках.
Время - песок утекает сквозь сито.
Выбор и риск... Солнечный диск,
Открой наконец всё то, что закрыто...
Вперед!
Стремительный век ускоряет наш бег.
Эволюция - фальшь! Все могло быть иначе!
Разорвана грудь. Открывается суть...
Возвращаюсь к тому, с чего я начал!
Вперед!
***
Запах мятного чая,
привкус горькой потери.
Ветер мерно качает
Скрипучие двери.
С неба звездная россыпь
Опадет первым снегом…
Без пятнадцати восемь
От тебя я уеду…
На троллейные струны
Ляжет токоприёмник
Он смычком в меру грубым
Разотрет в пыль мой вторник.
В среду в восемь ноль пять,
В аккурат, как проснемся,
Мы друг к другу опять
Непременно вернемся.
Будем пить горький чай,
Слушать наши движенья.
Будет ветер качать
Дверь до изнеможенья
Будем в небо глядеть,
Ощущать мирозданье,
удивляться и впредь
Находить оправдания…
Оправдания лжи,
Оправдания вере,
Оправдания любви
В тоне горькой потери
***
Город под буквой Е
Вверх потянулись крыши
Уличных фонарей
шёпота не услышим.
В шуме машинном день
Не затихает к ночи
Город под буквой Е
Что-то сказать нам хочет.
Город большой не спит,
Сердце бешено бьется.
В окнах домов горит
В небо всходящее солнце.
И всем печалям свет -
Красный на светофорах...
Город под буквой Е
Ты навсегда мне дорог
***
Хлопнула дверь и вновь
шаг по ступеням вверх.
За пеленою снов
мой оголяется нерв.
Под одеялами лжи
расшевелится печаль.
Что нам осталось — скажи.
Минуты уносятся вдаль
В нашем молчании тень.
В наших словах лишь испуг.
Прожит еще один день.
Выхвачен новый звук.
Выстроен новый аккорд,
струнами полнится миг
Тот, что по-прежнему тверд,
как не родившийся крик.
Серой тоской на ветру
пыжатся — правда и ложь.
Но не закончить игру,
не заточить смерти нож.
В наших глазах — тишина.
В наших руках — ничего.
Познана суть, и она…
нам не давалась легко.
***
Гляжу на потолок, а с потолка
(точнее сквозь него) взирает небо.
Дрожит рука, кривляется строка,
как будто бы боится потолка,
глядящего все также свысока —
с той высоты, где даже нету неба.
Гляжу в окно, а за моим окном
Ряд темных окон, что глядят на окна…
И если бы глядел я в эти окна,
то б видел сам себя из тех окон.
Гляжу и удивляюсь сам себе —
бывает же такое в самом деле:
из неба в небо странствуют метели,
из окон льются звуки колыбельной,
а под ногами буйное веселье,
и мы с тобою по колено в потолке.
Гляжу в себя — там тишина и сон.
Усталостью наполнен до отказа.
Размеренно звенит хрусталик глаза…
в небытие зовущий тихий звон